УТРО НАЧАЛОСЬ ОЧЕНЬ ЯРКО ...

Андрей Ремнёв современный русский художник — иконописец. 

Андрей учился иконописи у отца Вячеслава (Савиных)  в Спасо-Андронниковом монастыре города  Москвы. Художник сочетает в своей технике приемы иконописи Древней Руси, приемы живописи 18 века и русского конструктивизма. Его работы отличают сложные композиционные построения.  

«Творческий процесс для меня прежде всего диалог с самим собой. Поиск совершенной художественной формы, ее технического воплощения, фактически является процессом самопознания и саморазвития.» 

Андрей Ремнев.

http://555arts.ru/%D1%85%D1%83%D0%B4%D0%BE%D0%B6%D0%BD%D0%B8%D0%BA-%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%80%D0%B5%D0%B9-%D1%80%D0%B5%D0%BC%D0%BD%D0%B5%D0%B2/

Кошачья серия работ художника из Венгрии Эндрю Пэновака (Endre Penovac)

Художник Эндрю Пэновак (Endre Penovac) родился в  1956 в городе Торњош в Венгрии. Эндрю закончил  Академию Искусств в Нови-Саде, получив диплом в области изобразительного искусства. В настоящее время  Эндрю — член Ассоциации Воеводины Художников Изобразительного искусства с 1984 года, и с 1992 он является членом Ассоциации Художников Изобразительного искусства Венгрии .
Эндрю Пэновак живет сейчас с женой и тремя детьми в красивом «пряничном» домике в местечке  Bačka Topola со своей женой и тремя детьми.

Хочу представить впечатляющую черно — белую акварельную серию, которую Эндрю посвятил кошкам. Художник представил потрясающую технику «мокрой» акварели в точности передающую структуру меха кошек.

http://555arts.ru/%D0%BA%D0%BE%D1%88%D0%B0%D1%87%D1%8C%D1%8F-%D1%81%D0%B5%D1%80%D0%B8%D1%8F-%D1%80%D0%B0%D0%B1%D0%BE%D1%82-%D1%85%D1%83%D0%B4%D0%BE%D0%B6%D0%BD%D0%B8%D0%BA%D0%B0-%D0%B8%D0%B7-%D0%B2%D0%B5%D0%BD%D0%B3/

Художник-акварелист Джозеф Збуквич (Joseph Branko Zbukvic)

На сегодняшний день, Джозеф Збуквич (Joseph Zbukvic) — признанный мастер акварели в современном художественном мире. Родился Джозеф в Загребе, Хорватия. Он с детства увлекался изобразительным искусством. Первой распознала и поощряла его художественный талант бабушка художника.  Но родители Джозефа , несмотря на очевидный талант сына, не одобряли его увлечение, считая, что достойного будущего в профессии художника у их сына не будет. И  1967 году он поступил в университет на кафедру изучения языков и литературы, для того чтобы впоследствии посвятить себя преподавательской деятельности. Но в 1970  году, из-за политических волнений семья эмигрировала из Югославии в Австралию. В Австралии Джозеф продолжил заочное образование в университете Дикин в Мельбурне и закончив его в 1974 году, он получил диплом искусств в области промышленного дизайна. В тот же период он снова начал рисовать, достигнув моментального впечатляющего  успеха, благодаря своему несомненному таланту. С тех пор Джозеф Збуквич завоевал более 200 международных наград, провел более 40 персональных выставок в Мельбурне, Сиднее, Брисбене, Аделаиде, Лондоне и Сан-Антонио.     

http://555arts.ru/%D1%85%D1%83%D0%B4%D0%BE%D0%B6%D0%BD%D0%B8%D0%BA-%D0%B0%D0%BA%D0%B2%D0%B0%D1%80%D0%B5%D0%BB%D0%B8%D1%81%D1%82-%D0%B4%D0%B6%D0%BE%D0%B7%D0%B5%D1%84-%D0%B7%D0%B1%D1%83%D0%BA%D0%B2%D0%B8%D1%87-joseph-br/

Образование будущего через призму прошлого.

Люди любят мечтать. Кое-что из мечт сбывается, кое-что забывается, и забытое изобретается вновь. И в образовании всё точно так же. 

Одри Уотерс, которая ведёт один из самых влиятельных и скептичных блогов о современном образовании, в прошлом году выпустила книгу «Монстры образовательных технологий». Один из разделов этой книги почти полностью посвящён истории технологий в образовании и тому, каким представляли обучение будущего наши прародители. Там очень много всего интересного о создании первых обучающих машин с возможностью выбора вариантов ответа, первых дистанционных школ с доставкой учебных материалов по почте, изобретении аппарата о проверке правописания и предшественника iPad.

Вообще история использования технологий в образовании — занятная вещь. Вот ради примера фотография одной из первых проведённых телелекций, которую можно назвать прародительницей современных MOOC. Лекция была проведена удалённо профессором Кларком в Университете Нью-Йорка в 1938 г.: в аудитории было расставлено 15 телевизоров, вещавших для примерно 200 студентов. Тремя годами ранее этот же профессор провёл первую радиолекцию для своих студентов.

Крайне любопытно взглянуть не только на свершившиеся исторические факты, но и на мечты людей прошлого: удивиться, порой снисходительно улыбнуться, а порой и задуматься — сбылись или нет эти видения, многие из которых сегодня могут показаться наивными. А ещё можно поразмыслить о природе нынешних технологий, которые мы называем «инновационными» — так ли уж они инновационны, как принято считать?

Одними из самых известных и цитируемых в интернете изображений о том, какими в прошлом представляли сегодняшние школы, является серия французских открыток, выпущенных в 1899, 1900, 1901 и 1910 гг. Эти открытки распространялись вместе с упаковками табака или сигар, а затем и по почте.

Работа почтовой службы в 2000 г

Эти открытки стали частью Всемирной выставки в Париже в 1900 г. Все они, пусть и изображают разные сферы человеческой деятельности, схожи в одном: всё больше труда отдаётся машинам и роботам, всё меньше остаётся человеку. Образование не стало исключением: учебники загружаются в механическую «книгорубку», которая их магическим образом перерабатывает и отправляет прямо в мозг ученикам. Учитель и его ассистент всё равно остаются в классе — надо же кому-то обслуживать эту несовершенную машину.

В школе Франции XXI века. 

Примечательно, что идеальное образование представлялось как возможность в короткие сроки вложить в головы учеников как можно больше информации. Ещё более примечательно, что не только профессия учителя, но и профессия парикмахера, модельера, музыканта оказались во власти машин. Разве не странно, что человечество мечтает отдать не только физический труд, но и творческую, интеллектуальную деятельность своим маленьким механическим помощникам?

Робот-оркестр.

В 1913 г. легендарный американский изобретатель Томас Эдисон утверждал:

Книги вскоре полностью исчезнут из школы.

Вовсе не потому, что он мечтал сжечь всё накопленное веками достояние, как в «451 градус по Фаренгейту», а потому что верил — книги, как и учительское дело, смогут быть заменены кинематографом.

В 1922 г. он написал: «Я верю, что кинематограф приведёт к революции образовательной системы, и что в ближайшие годы он заменит собой практически все учебники. Сегодня в среднем эффективность учебников составляет примерно два процента. Образование будущего, которое будет осуществляться с помощью достижений кинематографа, позволит достигнуть стопроцентной эффективности».

Единственное, что остаётся непонятным в этом полном энтузиазма абзаце, это сам термин «эффективность». В чём состоит эффективность учебного процесса по Эдисону? В возможности запомнить как можно больше? Как можно быстрее? Как можно больше и как можно быстрее? Снова в действии мечты о механизации, потрясающих результатах, гонке за показателями. Такие мечты — продукт эпохи индустриализации.

А вот 1924 год. В журнале Science and Invention опубликована фотография юной особы в наушниках, подключенных к небольшому гаджету, очень напоминающему современную электронную книгу.

"С каждым днём технологии передачи и приёма радиосигналов становятся всё совершеннее, и совсем скоро они станут привычным явлением. На снимке маленькая Мэри Джейн с помощью нового устройства может слушать радиоуроки или сказки на ночь. Ей будут доступны все знания мира. Аккуратный корпус, обитый кожей, заменит тяжёлые учебники. Выполнение домашнего задания станет настоящим удовольствием."

Как же долго мы ждём, что коробочка небольшого размера сделает нашу жизнь проще, а получение знаний — веселей! Сегодня дисплеи стали цветными, звук чище, производителей контента стало в сотни раз больше, но что-то революции мы пока не видим.

В 1930-х годах появились первые предсказания использования в образовательных целях возможностей передачи голоса и изображения на расстоянии — спасибо радио и телевидению. Именно эти новые для того времени медиа виделись технологиями будущего. В одной из статей издания Short Wave Craft было опубликовано схематичное изображение образовательного вещания для широкой аудитории. Профессор в студии читает лекцию, теле- или радиовышка транслирует сигнал, учащиеся дома принимают сигнал с помощью теле- и радиоприёмников. Кстати, интересно, что в той же статье были упомянуты возможности применения широковещательных медиа в коммерческих целях — для передачи рекламной информации. Там даже говорилось, что телереклама станет новым видом искусства, которое в будущем достигнет совершенства. Как в воду глядели.

С помощью телеканалов можно будет передавать уроки по математике, геометрии и другим предметам, которые невозможно в должной мере передать по радио в связи с необходимостью демонстрировать графики и другие изображения... По телевидению будут передаваться не только различные учебные дисциплины, но и последние новости моды, дизайна интерьера и множество другой рекламной информации о продуктах и услугах...

1934 г., сентябрьский выпуск журнала Everyday Science and Mechanics. В одной из статей выпуска ректор Северо-Западного университета Уолтер Дилл Скотт рассказывает о будущем дистанционного образования. Уолтер считает, что благодаря развитию телевидения, радио и факсимильных технологий облик школы и вузов очень быстро изменится.

Всего через 25 лет университеты изменятся до неузнаваемости. Вместо того чтобы загонять студентов и преподавателей в здание вуза, университеты начнут обучение удалённо, а университетские городки превратятся скорее в промышленные зоны. Учебные курсы будут проводиться с помощью радио и передачи изображений. Библиотечные ресурсы обретут особый размах благодаря факсимильной связи и телевидению; научные исследования станет возможно проводить на расстоянии.

В журнале даже была опубликована карикатура, изображающая несладкую жизнь студента будущего. Студент, просыпаясь от звуков лекции, говорит: «Неужели нельзя начинать уроки после обеда?»

Как думаете, многое ли изменилось в наших представлениях об использовании технологий с тех пор?

1960 год. Вышел очередной выпуск журнального комикса популярного в те времена иллюстратора-футуриста Артура Рэйдбо из серии Closer Than We Think («Ближе, чем мы думаем»). В комиксе изображалась домашняя обучающая консоль будущего — с видеоинструктором, электронной панелью для записей и программой для выполнения тестов.

Автоматизация приведёт к исчезновению зданий школы. Уроки будут транслироваться прямо домой к школьникам, где они смогут сразу выполнить домашнюю работу и отослать её обратно для оценки и исправлений. Доктор наук Донадьд Смит из Мичиганского университета полагает, что такие обучающие машины совсем скоро появятся во всех школах.

На Нью-Йоркской Всемирной выставке в 1964 г. Зал Образования занимал площадь в 8 300 кв.м. Одним из экспонатов выставки стал «Авто-наставник» — обучающая автоматическая машина, умеющая воспроизводить звук, показывать визуальную информацию и давать отклик при нажатии на кнопки ответов. Этот концепт, как и многие другие подобные машины с кнопками, так никогда и не был выпущен в массовое производство.

Перенесёмся в 1968 год и пролистаем апрельский выпуск журнала Science and Technology. Журналист Дж. Ликлайдер и иллюстратор Роберт Тейлор достаточно точно описали современный веб. Авторы были уверены, что в будущем компьютеризированные сети станут гораздо более важным источником информации, чем печатная пресса или телевидение. Особую ценность таких сетей журналисты 60-х годов видели в личном интерактивном взаимодействии пользователей и в возможности создавать сообщества.

Какими будут онлайн-интерактивные сообщества? Они будут состоять из географически друг от друга удалённых участников, порой разбитых на небольшие подгруппы, а порой работающих отдельно. Это будут не сообщества по географическому признаку, а прежде всего по интересам. В каждой области интереса такое сообщество сможет поддерживать полноценную систему информационных данных и программного обеспечения.

В 1980 г. одно из печатных изданий штата Айова выпускало еженедельную колонку «Какой будет жизнь в 2000 году». Там очень много любопытных артефактов, вроде «люди будут жить до ста лет», «города будут находиться под экологическими куполами» и «уже в 1995 г. люди будут передвигаться на электрических автомобилях». Есть там замечательная заметка и про обучение детей:

Школьное обучение будет начинаться раньше, лет с трёх, и заканчиваться годам к пятнадцати. Гарольд Шейн, профессор педагогики в Индианском университете в Блумингтоне, предполагает, что образование будет непрерывно длиться всю жизнь. Общество будет предоставлять возможности для входа в образовательную систему всем, вне зависимости от возраста. Система наград и поощрений обесценит дипломы, сертификаты и аттестаты. Из образовательных учреждений будут выпускаться специалисты общего профиля, а не эксперты в одной узкой области. Кроссдисциплинарность станет одной из важнейших черт общества в ближайшие двадцать лет.

Эта позиция, кажется, меньше всего касается внедрения технологий и больше всего перечисленного переосмысливает саму систему образования. И поэтому, наверное, она и является несбыточной мечтой — ведь планшеты, обучающие машины и интернет-сообщества у нас уже есть.

Хотя нет, есть ещё один футурологический концепт, который может стать победителем в этом конкурсе несбыточных мечт. Вот иллюстрация из книги 1982 г. «Каталог для детей будущего». Детям восьмидесятых обещали, что в будущем можно отправиться всей своей летающей школой прямо к Египетским пирамидам или в устье реки Амазонки, чтобы изучить географию и историю.

В подготовке поста использовались материалы блога HackEducation и paleofuture.

https://newtonew.com/overview/future-education-from-past

А в прежние-то времена: История школьной доски.

Школьная доска сейчас кажется непременным атрибутом учительского дела. Но так было не всегда. 

Школьная доска — относительно недавнее изобретение. Если история педагогики как искусства организованной передачи накопленных знаний новому поколению насчитывает несколько тысяч лет (первые школы появились в III тысячелетии до нашей эры), то необходимость выступить перед группой учеников и подкрепить учебный материал визуально на носителе достаточно крупного формата наконец созрела и разрешилась только в середине XVIII века. Хотя в исследованиях музыковедов упоминается, что при обучении музыке в Европе эпохи Возрождения использовались большие доски, на которых можно было писать и стирать написанное.

Получается, что как минимум пять тысяч лет учителя спокойно обходились без доски. Если говорить об исключительно технической стороне вопроса, а не о её практическом применении именно учителем, первым предметом, который позволял многократно наносить на него знаки и рисунки, стала деревянная дощечка.

Альберт Анкер, «Школьник с аспидной доской в снежный пейзаж», 1875 г. 

От деревянной дощечки к аспидной доске

Ученикам всегда был необходим черновой материал: большую часть их учёбы занимало механическое переписывание существующих в то время памятников литературы и культуры. Папирус, пергамент, а впоследствии и бумага были слишком дорогим в производстве материалом, поэтому не могли использоваться под учебные нужды. Вот почему дети при выполнении заданий учителя довольствовались самыми бросовыми и ходовыми ресурсами. Шумерские дети писали на непросохших глиняных табличках; дети Египта — палочкой на небольших пластинках известняка. А школьные дощечки, на которых можно было писать и ошибаться сколько угодно, а потом стирать написанное ветошью, были упомянуты известным персидским энциклопедистом Аль-Бируни в труде «Индия, или Книга, содержащая разъяснение принадлежащих индийцам учений, приемлемых разумом или отвергаемых» в XI веке:

В их школах пишут на чёрных дощечках, и пишут вдоль длинной стороны, а не короткой, и пишут белым материалом слева направо.

Судя по всему, это были обожжённые деревянные дощечки, а в качестве пишущего средства использовалась одна из пород известняка.

К XIX веку прочные позиции в классе заняли аспидные доски — пластины из прочного цветного сланца в деревянной раме. Писали на них грифелем или палочкой из алюминия, след от которых легко стирался губкой или тканью.

Итак, вплоть до позапрошлого века в ходу были прочные, долговечные и дешёвые досочки-планшеты для детей, на которых они могли практиковаться в чистописании, изучении другого языка и арифметике, а учитель продолжал довольствоваться предоставлением раздаточного материала (ну, например, свитков с переписанными от руки документами). Дети копировали содержание свитка во время урока, а дома отрабатывали написание и зубрили спряжения.

Портрет Луки Пачоли, 1495-1500 гг. На столе — инструменты математика: аспидная доска, кусочек мела, циркуль, палочка для письма. Художник точно не установлен.

Первая доска в шотландской школе

Так продолжалось до начала XIX века, пока Джеймс Пилланс, школьный директор из Шотландии, не придумал совместить несколько традиционно использующихся небольших дощечек для проведения урока географии. В 1814 году в своём письме Джереми Бентаму, британскому философу и реформатору, Пилланс описывает опыт ведения занятий в своей школе. Помимо интереснейшего опыта преподавания латыни, греческого и античной литературы, в письме излагается новый подход в преподавании географии.

Набросок границ каждой изучаемой страны учитель рисует белым мелом на доске; горы обозначает зелёным цветом, реки — голубым. Ученикам показывается доска с уже готовым рисунком, а учитель с помощью указки показывает и объясняет географические особенности страны, выделяет основные горные цепи и близлежащие реки. Поскольку доска не перегружена деталями, глаз ученика, а вместе с ним и мышление, с готовностью принимает и запоминает новую информацию. На этом же занятии вводятся понятия долготы и ширины.

На этом Пилланс не останавливался — создав на доске своеобразный географический каркас изучаемой страны, на следующих занятиях он наносил на него крупные города, рассказывал о населении, важных исторических событиях, отношениях с соседними странами и крупных битвах, происходивших на этой территории. Красным мелом он обводил места этих битв. Кстати, для производства цветного мела он создал собственный рецепт, в состав которого входил толчёный мел, красящий пигмент и овсянка.

Пилланс подчёркивал важность визуального подкрепления точной информации, которую надо запомнить и затем использовать эти знания для установления взаимосвязей между разными школьными предметами.

Доску он использовал и для проверки знаний, вызывая учеников к доске по отдельности и давая им разнообразные задачи: подписать названия городов и других географических объектов, рассказать о событии и показать, где оно происходило — почувствовать себя учителем.

Одна из государственных школ г. Вашингтон, 1890-1900 гг.

Очень знакомые приёмы, правда? Даём слово, что на уроках географии вашего детства вы занимались приблизительно тем же самым.

И пусть с первого взгляда это нововведение мистера Пилланса кажется не таким уж и важным, оно стало в итоге важнейшим элементом классической классно-урочной системы, развившейся в эпоху реформаторства и оставшейся с нами по сей день.

Эпидемия школьных досок в XIX веке

Почти одновременно с Пиллансом практику использования крупноформатной школьной доски ввёл в США английский математик Джордж Барон. В 1801 году он работал профессором математики в Военной Академии США (Вест-Пойнт), и одну из своих лекций иллюстрировал пометками мелом на школьной доске. Как выяснилось, это оказалось наиболее эффективным способом демонстрации сложных формул большой аудитории студентов.

Процесс распространения школьных досок в США был настоящей эпидемией: уже к 1809 году они были в каждой школе Филадельфии. Тогда доски изготавливали из грубых сосновых досок и покрывали их составом из яичных белков и перемолотой обугленной картофельной шелухи.

К 1840 году школьные доски стали производить в промышленных масштабах из качественно обработанной плотной древесины с нанесением керамического покрытия. В XX веке доски стали металлическими, а в 30-х годах цвет покрытия превратился из чёрного в зелёный.

Тогда же практически полностью прекратилось производство аспидных досок — и благодаря появлению школьных досок, и благодаря развитию бумажной индустрии.

Альберт Эйнштейн записывает формулы на доске, Питтсбург, 1934 г.

Школьная доска — символ учительского дела

Американский писатель, поэт и преподаватель литературного дела в Университете Сан-Франциско, Льюис Базби, в прошлом году написал целую книгу под названием «Школьная доска: моя личная история». Из названия книги понятно, что автор рассказывает о своём непростом опыте в системе образования — он прошёл извилистый путь от трудного подростка с наркотической зависимостью из неблагополучной семьи до университетского профессора. И движущей силой, которая помогла ему подняться с социального дна, он считает внимательных и искренних учителей своей самой обычной школы. 

Размышляя о своём опыте как ученика и как представителя образовательной системы, Льюис считает появление классной доски одной из самых важных вех в истории педагогики — это такое же простое и гениальное изобретение, как колесо или рычаг. Это не только инструмент, который позволяет быстро донести до группы учеников сводку дат или названий. Классная доска добавляет элемент драматизма — и в выступление учителя перед классом, и в ответе ученика у доски.

Школьная доска — прекрасное место для совершения ошибок. Школа сама по себе должна быть местом, где мы помимо знаний получаем уникальный опыт, преодолеваем страхи и учимся жить в мире других. Как бы мы ни сопротивлялись, школа вынимает нас из наших закрытых раковин.

Классная доска в одной из школ Афганистана, 2010 г.

Сейчас школьную доску могут заменять технологически продвинутые интерактивные устройства и проекторы. Но когда здание школы превращается в руины, а дети вынуждены заниматься под звуки разрывающихся артиллерийских снарядов, школьная доска остаётся единственным напоминанием о мирных временах.

https://newtonew.com/discussions/a-v-prezhnie-to-vremena-istorija-shkolnoj-doski