Ремесло: стекольная фабрика Moser
Автор текста: Татьяна Шарапова
“Добро пожаловать в ад!” – такой фразой меня встречают на фабрике Moser в Карловых Варах. Оглядываюсь по сторонам – милое, ладное здание фабрики, чудесная солнечная погода и улыбчивые сотрудники вокруг. Недоумеваю и прохожу в стекольный цех.
Тут-то и становится ясно, что имеет в виду мой провожатый. Восемь пышущих жаром печей, в каждой по восемь eмкостей с различной стекломассой, температура зашкаливает. Стеклодувы же себя чувствуют прекрасно и ловко жонглируют трубками для выдувания будущих шедевров.
У каждого мастера четыре подмастерья, они ему во всем помогают. Зрелище поистине завораживающее. Всё происходит очень быстро, я только успеваю уворачиваться от движущихся платформ, которые везут алые вазы к печам с более низкими температурами для постепенного охлаждения.
Времени около десяти утра: сейчас делают только вазы с толстыми стенками. Тонкие, хрупкие бокалы выдували в начале рабочего дня, около шести, когда стекломасса была максимально горячей и податливой.
Заглядываю в печь – внутри прозрачная “лава”. Переливаясь огненными цветами, она постепенно остывает, становится гуще, и к двум часам дня все работы заканчиваются.
Мастера ловко выдувают вазу за вазой, игриво мне подмигивают и даже успевают выпить пива в перерывах! Стеклодувы – единственные сотрудники фабрики, которым официально разрешается пить пиво за работой, четыре бутылки в день. Это исторически сложившаяся традиция, так было и сто пятьдесят пять лет назад, когда фабрика только открылась.
“Наши методы и технологии традиционны. Меняются материалы, появляются новые инструменты, облегчающие труд наших мастеров, но, как и прежде, стеклодув должен набрать стекломассу на стекольную трубку и затем выдуть изделие. Его невозможно заменить машиной”, — поясняет глава фабрики Антонин Влк.
После того как хрустальные заготовки остыли, они проходят первый контроль качества. Здесь работают самые невозмутимые и строгие сотрудники, они безжалостно выбрасывают неудачные экземпляры. То и дело слышен звук бьющегося стекла: это очередная ваза не прошла кастинг и отправилась на переплавку. По статистике, всего одна из пяти одинаковых ваз по душе контролеру. Форма должна быть идеальной, стекло однородным, без воздушных пузырьков внутри.
Далее продукция отправляется в цех полировки – это, по всей видимости, “чистилище”, догадываюсь я. Тут вазы, бокалы, фужеры освобождают от стеклянных “шапочек”, оставшихся после выдувки, шлифуют, полируют и моют в специальном шампуне, добиваясь кристального блеска и прозрачности.
Наступает черед огранки и пескоструйной обработки – эта новая технология появилась в 2001 году, раньше для выжигания узоров использовали кислоту. После огранки ваза, весившая 20 кг, становится “пушинкой” – всего 5 кг.
Кисточки для ручной полировки золота и платины сделаны из полудрагоценных камней – агата и гематита.
Финальная же и самая трудоемкая ступень производства – стекольный “рай”. На этом этапе предметы попадают в искусные руки художников-граверов.
В арсенале гравировщика более сотни дисков для прочерчивания линий. Они различаются по твердости, толщине и глубине проникновения.
Над некоторыми вазами они работают по несколько месяцев. Райское время течет неторопливо, вокруг мастеров – кадки с пальмами, атмосфера расслабленная и творческая.
Сорок дней понадобится художнику-граверу, чтобы перенести сюжет картины на хрустальную вазу.
Шаг за шагом, день за днем на вазах появляются картины по мотивам Пюви де Шаванна, Вильяма Бугро и Франсуа Буше. Гравер Людвиг Мозер, открывший свою скромную мастерскую в середине XIX века, наверняка гордился бы своими последователями.
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.